Есть книги, которые пишутся сами собой (или пишут сами себя, как вам будет угодно...) лучше всего дать им закончиться так, как они сами того хотят.
А знаете ли вы что…. Вы никогда не думали что.… Это случилось….
-Эй, эй ну кто так пишет! Что за бездарные строчки? Или ты думаешь, что обращение к читателю спасет этот позор!
- Ну не всем же быть великими писателями, погодите ка.… А вы собственно кто и что здесь делаете? - после этих слов я резко повернулся на стуле и ….. никого не заметил.
-Я здесь, писатель неумеха - явно веселясь, произнес мой, пока еще невидимый, собеседник.
Резко повернувшись вправо, мне предстало нечто. Нечто странное, но в тоже время пугающе очаровательное. При первом взгляде я, было, подумал, что это просто человек, но глаза то появляющиеся, то исчезающие в различных частях головы и улыбки, возникающие то тут, то там заставили меня отказаться от этой мысли.
-Так вот дорогуша,-продолжил мой, теперь уже заметный, гость-ваш стиль никуда не годиться. Вам не быть мало -мальски уважаемым если вы будете и дальше марать бумагу неказистыми предложениями и второсортными эпитетами.
-Гм, я бы попросил конструктивно критиковать мои произведения, а не оскорблять меня.
Все пять, или даже шесть, а может и, чем черт не шутит, семь пар глаз моего собеседника посмотрели на меня с нескрываемой усмешкой. А затем их рот (или рты) изогнулись в ехидной полуулыбке и произнесли: «Какие слова мы знаем, господин бумагомаратель, такие умные, а пишем сухо и безвкусно. А впрочем, ваша проблема скорее не в недостатки фантазии, этого с лихвой. Дело скорее в том, что вы не знакомы с предметом письма.» После этих слов меня нахлестнула злость, неизвестно кто ворвался ко мне во время работы, а теперь критикует, в самых нелестных выражениях.
-Уважаемый, вы могли бы быть и повежливей с хозяином дома, у которого ,вы, прошу заметить, в гостях.
Но кажется, это нечто уже перестало обращать свое внимание на меня, оно вообще перестало реагировать на любые изменения окружения. Думается мне, что даже если бы я сейчас танцевал бы танго со слоном, мой странный знакомый этого бы не заметил.
-Эй, эй ну кто так пишет! Что за бездарные строчки? Или ты думаешь, что обращение к читателю спасет этот позор!
- Ну не всем же быть великими писателями, погодите ка.… А вы собственно кто и что здесь делаете? - после этих слов я резко повернулся на стуле и ….. никого не заметил.
-Я здесь, писатель неумеха - явно веселясь, произнес мой, пока еще невидимый, собеседник.
Резко повернувшись вправо, мне предстало нечто. Нечто странное, но в тоже время пугающе очаровательное. При первом взгляде я, было, подумал, что это просто человек, но глаза то появляющиеся, то исчезающие в различных частях головы и улыбки, возникающие то тут, то там заставили меня отказаться от этой мысли.
-Так вот дорогуша,-продолжил мой, теперь уже заметный, гость-ваш стиль никуда не годиться. Вам не быть мало -мальски уважаемым если вы будете и дальше марать бумагу неказистыми предложениями и второсортными эпитетами.
-Гм, я бы попросил конструктивно критиковать мои произведения, а не оскорблять меня.
Все пять, или даже шесть, а может и, чем черт не шутит, семь пар глаз моего собеседника посмотрели на меня с нескрываемой усмешкой. А затем их рот (или рты) изогнулись в ехидной полуулыбке и произнесли: «Какие слова мы знаем, господин бумагомаратель, такие умные, а пишем сухо и безвкусно. А впрочем, ваша проблема скорее не в недостатки фантазии, этого с лихвой. Дело скорее в том, что вы не знакомы с предметом письма.» После этих слов меня нахлестнула злость, неизвестно кто ворвался ко мне во время работы, а теперь критикует, в самых нелестных выражениях.
-Уважаемый, вы могли бы быть и повежливей с хозяином дома, у которого ,вы, прошу заметить, в гостях.
Но кажется, это нечто уже перестало обращать свое внимание на меня, оно вообще перестало реагировать на любые изменения окружения. Думается мне, что даже если бы я сейчас танцевал бы танго со слоном, мой странный знакомый этого бы не заметил.